Руслан Жиганшин: вам непонятны картины Фриды? Бродского сразу тоже не постичь

Руслан Жиганшин: вам непонятны картины Фриды? Бродского сразу тоже не постичь

Российская пара фигуристов Елена Ильиных/Руслан Жиганшин, выступающая в танцах на льду, в минувшие выходные победила на первом своем турнире сезона-2015/16 – саранском «Челленджере» под названием «Мордовский орнамент», продемонстрировав новую программу, о которой рассказал партнер.

— Руслан, в Саранске настраивались на конкуренцию именно с дуэтом Екатерина Боброва/Дмитрий Соловьев, который снялся в день показа короткой программы из-за отравления партнерши?
— Я лично ехал с мыслью, что интересно попробовать себя в борьбе с ребятами. Но, к сожалению, по человеческим причинам не получилось с ними пока посоревноваться.
— Мог ли этот турнир показать, кто является первой парой страны?
— Знаете, я придерживаюсь той позиции, что в спорте, если ты единожды что-то выиграл, то уже на следующем турнире нужно подтверждать своё. Бесспорным фаворитом соревнования в Саранске не делали никого.

— Но судьи «программируются» после таких стартов?
— Когда еду на соревнования, то все-таки внутри себя настраиваюсь бороться не с кем-то, а с самим собой. Первый мой соперник – это я. Нет такого, что слежу за элементами других ребят и думаю, что «вот я-то это сделаю лучше». А еще не стараюсь выпрыгнуть из своих штанов. Мы показываем то, что натренировали. И вот это нужно показать на максимуме, акцент ставим на этом.
— Перед произвольным танцем не было расслабленности из-за отсутствия реальной конкуренции?
— Нет. Я, моя партнерша, моя программа – кроме этого ничего вокруг для меня не существовало.
— Следующий старт у вас…
— …Гран-При в Пекине.
— При этом у вас пока нет в этом сезоне турнира с полноценным соперничеством.
— Старт в Саранске не был чем-то легким и формальным. Мы хотели продемонстрировать себя публике, и сделать это хорошо. Это была проверка себя, которая выявила ошибки, над которыми нужно поработать, проверка элементов на соответствие их уровням сложности. В этом плане все прошло предсказуемо, только я немножко «накосячил» на твиззле – закрутился на первом и не вытянул себя на втором.

— Тем не менее есть ли ощущение, что вы в Саранске кого-то обыграли?
— Наверное, все-таки мы больше проверили себя, чем кого-то обыграли. На Гран-При будет другая история, там, конечно, придется не просто выступать, а еще и обыгрывать.
«Мелочи переставали быть мелочами»

Ваша произвольная программа «Фрида» под музыку из одноименного кинофильма должна передавать образ мексиканской художницы, революционерки Фриды Кало, и она на льду – это Елена. А кто вы? Муж Фриды живописец Диего Ривера, друг семьи Лев Троцкий, спутник, который создан для ее поддержки?..
— Мой образ задуман как собирательный из любимых мужчин, которые отразили ее творчество в трех основных периодах. Это и юная любовь, которая была до Диего, и которая побудила ее заняться живописью. Там я играю юного художника, который брал уроки у Риверы. Это и сам Ривера, который, естественно, в основе образа. Там, где я рисую, это Ривера. Это и мимолетные увлечения Фриды, которые отразились в ее творчестве. Среди них была, кстати, (картина) и со Львом Троцким, но самого Троцкого в нашей с Леной программе я не изображал.

— Кало была крайне специфическим человеком как в быту, так и в творчестве. Больная, жесткая, своенравная, ее «эго» было куда более явным, чем отношение к Ривере. Как вам удалось, или еще не удалось, принять этот образ, когда ваш герой – не главный? Это фигурное катание, а не кино, и ролью второго плана здесь не отделаешься.
— Я абсолютно принимаю этот образ, не чувствую себя в нем дискомфортно или ущемленно. (Хореограф) Антонио (Нахарро) передал весь этот образ через свою личную энергетику.

— Нахарро давал драматическую установку, что нужно играть?
— Он объяснял каждое движение, каждый взмах руки, Лена рисует, я тянусь к ней… Почему тянусь? Почему в тот момент, когда она рисует? На все вопросы Антонио давал ответы. Вернее, он их давал до того, как мы спрашивали. Мелочи с ним переставали быть мелочами. Когда Нахарро сам изображал нужные эмоции и движения, ему хотелось аплодировать, а наши педагоги кричали «Антонио, браво!». Очень талантливый человек.

— Опасались, что получится чисто испанская тема?
— Между испанским и мексиканским танцами существует разница, и Антонио постарался передать всю самобытность и характерность именно мексиканских движений в нашем танце. Костюмы наши сделаны в чисто мексиканском стиле, а серьги Лены, в которых она выступает, привезены из Мексики. Мы доверились Антонио, так как он очень хорошо знает, кто такая Фрида, он делал постановки на эту тему в ведущих театрах мира. Когда он начал ставить нам танец, сразу было понятно, что типичных испанских движений, которые делают все, в нем нет.

— Максим Ковтун рассказывал, что его с хореографом Петром Чернышевым идею произвольной программы поначалу не приняли тренеры Елена Буянова и Татьяна Тарасова.
— Не все готовы были принять наш короткий танец, нашу интерпретацию вальса. Но в России есть небольшая стагнация в понимании образов. Если вальс, то это те самые платья-фраки, не все из них готовы были принять наш вариант.

— Ильиных рассказывала, что идея ей может прийти в голову в три часа ночи, она тут же начинает звонить тренеру Елене Кустаровой и диалог не откладывается до утра. К такому режиму адаптировались?
— Меня она не будит, и телефон у меня ночью выключен, чтобы меня никто не беспокоил.

— Музыку к короткому танцу предлагала ваша партнерша?
— По-моему, мы летели с командного чемпионата мира, слушали Somebody To Love (группы Queen), которая очень хорошо ложилась на вальс. Лена подошла к тренерам и предложила эту музыку.

— Вы как отреагировали?
— Отлично. Это же не как у всех! Мы не вышли на лед в костюмах а-ля длинное платье, чтобы исполнить заезженную классику.

— Топорная классика перестала быть выигрышной?
— Саму классику невыигрышной назвать нельзя, она всегда будет в цене, но людей надо радовать и удивлять. Два часа они сидят в ледовом дворце, смотрят на сверкающие «длинные платья», а потом выходишь ты и даешь энергию. К этому нужно стремиться.

— Когда вам сказали о «Фриде», как отреагировали?
— Вы, наверное, думаете, что заплакал.

— Но удивление было наверняка.
— Я знал, что Лена хочет скатать «Фриду», поэтому особой новости для меня в этом не было.
— И вы сели вместе смотреть фильм Джули Тэймор?
— Вместе мы его, кстати, не смотрели, я это сделал один, у себя дома.
— И видели жуткие картины Фриды?
— Одна из них у меня на спине.
— Она далеко не самая жесткая.
— Если послушать Бродского, то тоже не сразу понимаешь его абстрактные психоделические темы. Но они начинают притягивать. Последнее, что я слушал — «Не выходи из комнаты». Первое ощущение – муть. Потом осознаешь, что ни одного слова просто так.
— Когда во второй половине вашей короткой программы стартует We Will Rock You, складывается ощущение, что вы заканчиваете работу и начинаете развлекаться.
— Может быть, есть что-то такое, но дорожка шагов в тот момент не прекращается, а нам нужен четвертый (максимальный) уровень оценки, поэтому нужно быть очень внимательными. Хотя, когда мы делаем растанцовку, на нас находит такое «эге-гей!». Хочется взорваться от удовольствия. Облегчение наступает, если понимаешь, что вальс прошел нормально, твиззлы сделаны, поддержка отработана. В таких случаях чувствуешь приближение неплохих оценок, но осекаешь себя: «Не расслабляйся!»

— Сами музыку для номеров пытались предложить?
— У меня в плеере ее столько и разной – от Высоцкого до рэпа с попсой. Но пока я ничего не предлагал и вот почему: нужно ведь представить себя в образе под определенную музыку.
— Представляли?
— Представлял, но не помню, кого. Да и то, представлял скорее под показательные номера.

«Другой, кроме Лены, будто и не было рядом»
— Скоро чемпионат России.
— Надо попасть в двойку, а вообще – подтвердить звание чемпионов России. Мы уже скатанная пара, мне комфортно с Леной, я уже забыл ощущения какого-то другого человека рядом со мной. Другого будто и не было.

— Вы с ней дружите или скорее профессионально друг к другу относитесь?
— Лена мне как товарищ и близкий человек. Времени у нас свободного не так много, поэтому в эти периоды нам хочется отдохнуть друг от друга. Эмоционально разрядиться и успокоиться. Все-таки программы наши забирают уйму сил.

— На тренировках не ругаетесь?
— Вообще.
— Елена сказала, что с вами невозможно поссориться, слишком вы «правильный». Кулаком по столу не стучите?
— Не-не, такого себе не позволяю. Нам нельзя ссориться, мы все-таки пара. Приходится искать компромиссы и вести себя как мужчина. Даже на льду мы никогда не разъезжаемся по разным углам.
— Идеальная пара.
— (Смеется) Да у нас во всей группе нельзя проявлять неприязнь к партнеру. Думаю, такое всегда пресекалось тренерами. И это правильно.

Иллюстрация к статье: Яндекс.Картинки

Читайте также

Оставить комментарий

Вы можете использовать HTML тэги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.