Дмитрий Сотников: при сборке нового КАМАЗа думал, что мой мозг взорвется

Победитель ралли-рейда «Шелковый путь» в зачете грузовиков Дмитрий Сотников в интервью корреспонденту РИА Новости Сергею Астахову подробно рассказал о новом грузовике команды «КАМАЗ-мастер» с индексом 435091, проблемами, с которыми пришлось столкнуться при его создании, и преимуществе машины над предыдущим поколением. Также 36-летний пилот, ставший единственным в истории ралли «Шелковый путь» трехкратным чемпионом, отметил соперничество с белорусом Сергеем Вязовичем и рассказал о высоком интересе к новинке из Набережных Челнов со стороны конкурентов по ралли-марафону «Дакар».
Весь июнь спали по 4-5 часов
— Что делает гонщик после победы на ралли «Шелковый путь»?
— Мы вернулись домой вечером 7 июля, на следующий день после окончания гонки. И почти сразу же лег спать. Всё же другой часовой пояс с четырехчасовой разницей, долгий перелет, а утром на работу. Мы уже провели небольшой анализ по гонке, составили план по доработке новой машины. Отдохнуть удалось только в субботу, но и домашние хлопоты никто не отменял (смеется): выбирал подарки родителям на дни рождения.
— Разве победа не главный подарок?
— Конечно, им было приятно. Отец поздравил в аэропорту при встрече, был доволен этим достижением.
— Место для нового трофея в доме есть?
— Пока еще есть. В конце прошлого года сделал стеллаж с запасом, и уже в 2021-м добавились два приза. Посмотрим, на сколько его хватит (смеется). «Белый тигр» еще не занял свое место в доме: для начала отвез его на работу, чтобы члены команды смогли увидеть, а потом повезу в Москву, где у нас будут различные мероприятия.
— Ваша победа стала большим сюрпризом. Для себя ставили задачу бороться за первое место, или важнее было тестирование нового КАМАЗа и доезд до финиша без поломок?
— Ставили цель проехать гонку на своем привычном уровне. Понимали, что могут возникнуть технические проблемы, что придется разбираться со всем этим на месте. Хорошо, что всё сложилось иначе, не было глобальных проблем. Думаю, залог успеха и в том, что дома тщательно подготовили машину, в Омске больше времени, чем все остальные ребята, провели с техникой. Всё это принесло результат. Для нас это второй опыт, когда грузовик собирается с нуля и показывает победный результат. Так уже было в 2017 году, так произошло и сейчас. Это еще раз подтверждает, что, несмотря ни на что, бороться за высокие места нужно всегда и до конца. Сражение за подиум идет не только на трассе, но и перед гонкой, и на бивуаке – насколько ты хорошо подготовишь машину и экипаж, таким и будет результат.

— Какой из пяти этапов сложился тяжелее?
— Последний. Был запас по времени, но это легко можно было потерять на одной остановке. Трасса была известна, так как ехали ее второй раз, понимал, что люди сзади атакуют, едут быстро. Заметил, что у нас были небольшие проблемы с подвеской кабины, переживал, чтобы ничего не сломалось. Старались ехать аккуратно, а Антон Шибалов и Сергей Вязович ехали реально быстро в борьбе за второе место. День получился жарким в прямом смысле этого слова – высокая температура на улице, психологическое давление от конкурентов.
— На марафонском этапе приходилось сдерживать себя?
— Возможно, так показалось из-за того, что мы ехали одними из первых, а перед нами был только один джип. Не было следов, и пришлось делать акцент на навигации, которая сильно отличается от «Дакара». Приходилось быть аккуратными, ехали не в своем стиле. Проиграли не так много, но понимали, что на следующий день поменяемся местами, вся картина будет перед глазами. Когда ты видишь своих конкурентов, то контролируешь ход гонки, что и показал четвертый этап, когда мы вернули потерянное время.
— Как пилоту настраивать себя, когда маршрут гонки сокращается?
— Нужно было понять, что в лидирующей группе останется тот, кто не ошибется. Важно было исключить любую ошибку. Показательным моментом стали разговоры о том, что 5 минут в грузовом зачете – это уже реальный отрыв, хотя в ралли-рейдах это вообще капля в море, это можно потерять заменой одного колеса.
— Так интереснее, чем часы отрыва?
— Да. Напряжение витает в воздухе, борьба идет нешуточная. Люди на трассе атакуют, рискуют. Но постоянно в таком режиме ехать нереально.

— Сколько бессонных ночей провели при сборке автомобиля?
— Июнь получился самым напряженным. Спали по 4-5 часов – находились допоздна на работе, а уже рано утром уходили на физические тренировки. А когда за неделю до отправки на «Шелковый путь» машина начала ездить, стало еще жестче: в два ночи уходили домой поспать на пару часов и до рассвета возвращались на рабочие места. Впервые выспаться удалось только в Омске, когда появились пару спокойных дней. Смогли восстановиться, набраться сил.
— Были сомнения, что ничего не получится с машиной, что придется стартовать на старом грузовике?
— Были. Честно скажу, что параллельно готовили свой прежний КАМАЗ. У нас был дедлайн 15 июня, когда нужно было принимать решение, на чем ехать. День промедления – и существовал риск, что не успеем подготовить ни старую, ни новую машины. Все, кто занимался новым грузовиком, понимали, что нужно доводить работу до конца, но мы не знали, как поведет себя новый КАМАЗ сразу после выезда из цеха, как технологически всё сложится. И когда машина впервые поехала, поняли, что поедем на гонку именно на ней. Даже в том случае, если будет недонастроена. Конечно, возникли проблемы на тестах, иначе и быть не могло, когда ты строишь абсолютно новую машину. Например, на второй день тестов на полигоне начал лопаться кузов. Буквально через два часа пришлось отправлять его на ремонт, а самим продолжать ездить. Ребята до самой ночи выправляли его, красили, а уже рано утром собирали и ставили на место. В общем, график был нон-стоп, каждый час был на счету.
— Этот КАМАЗ у вас в единственном экземпляре. Много ли запчастей взяли с собой?
— Шасси по комплектации похоже на предыдущую модель, так что многие запчасти подходили нам. Ехали ни в чем себя не ограничивая. Гонка складывалась так, что позволяла нам ехать более аккуратно, сдержанно. Было чуть меньше риска, чем у остальных.
— Сколько людей было задействовано в создании грузовика?
— Я полностью занимался организацией всей работы. Ребята уходили с работы – я писал подробные списки каждому человеку. Рабочих было 11 человек плюс штурман Ильгиз Ахметзянов, у которого хватало своей работы. Еще весь инженерный отдел из семи человек, другие люди. Больше 20 человек непрерывно были заняты машиной. И сравните это с другими КАМАЗами, где над грузовиком работают 2-3 человека, полностью разбирая и собирая его. Большое количество людей — это реально проблема: у каждого свои вопросы, а вся информация была у меня и у начальника конструкторского отдела Евгения Яковлева. Казалось, что меня разорвут на части, а мой мозг взорвется (смеется). Всем нужны ответы на вопросы не позже, а сейчас. Рано приезжал на работу, чтобы написать план работ, поздно уезжал, чтобы всё проверить. Это непростая работа: в списке 80 пунктов, которые надо поделить среди сотрудников по уровню их квалификации, чтобы все справились.

— Эту роль взяли на себя добровольно?
— Пилот отвечает за машину, и организация работы входит в его обязанности. Я же понимал, что нам нужно сделать в первую очередь, что можно отложить на второй план. Было много коммуникации со всеми отделами, приходилось отслеживать каждую деталь. От каких-то вещей и вовсе пришлось отказаться.
— Победитель «Шелкового пути» КАМАЗ-435091 не финальная версия грузовика?
— Конечно, нет. Машину будем еще переделывать. У этой преимущество в ее компоновке: изменились положение мотора и кабины, немного снизили вес грузовика, плюс совершенно другой дизайн. Теперь КАМАЗ выглядит очень эффектно. Возможно, за нами потянутся и остальные, чтобы грузовой зачет стал еще более красивым (смеется).
Новая кабина привела к тому, что двигатель был сдвинут назад, поменялись регулировки подвески и машины, самой кабины, изменилась развесовка – теперь это практически идеальное (50:50) распределение веса по осям. Теперь автомобиль лучше управляется, хотя и в этом плане мы далеки от идеала. При посадке ближе к передней оси или за ней лучше ощущаешь машину, контролируешь переднюю и заднюю оси, что очень важно.
— «КАМАЗ-мастер» обновился. А Жерар де Рой для «Дакара» решил реставрировать древний DAF с двумя кабинами из 80-х годов прошлого века.
— Понятно, что это для зачета Classic, где выступают старые машины. Может, и у нас что-то подобное в будущем будет, кто знает. В музее команды же есть старые грузовики, и проехать такой классический «Дакар» для кого-то из экипажей будет интересным приключением. Интересно даже самому попробовать, понять, как это было раньше, когда были другие скорости, подвески и прочее.
С амбициозными соперниками гонка всегда интереснее
— Когда пришло понимание, что ваш КАМАЗ с кабиной семейства К5 может давать результат?
— После двух спецучастков поняли, что машина конкурентоспособна. Хотя после этого соперники стали атаковать, выравнивать положение. У нас возникли небольшие проблемы: пришлось менять подвеску кабины, настройки. Машина могла ехать быстро, видно было, что это не предел по скорости. Этапы были не совсем длинными, но на второй день грузовик в разных условиях показал себя очень хорошо.

— Регламент ограничивает максимальную скорость на отметке 140 км/ч. В технических характеристиках указано, что машина разгоняется до 165 км/ч. Удалось достичь этих показателей на тестах, чтобы понять, где предел безопасности для экипажа и техники?
— Мы такими тестами не занимаемся. Нет смысла разгоняться выше положенных 140 км/ч.
— Какой двигатель у машины?
— Аналогичный тому, на котором выступал Антон Шибалов на «Дакаре». Это рядный шестицилиндровый дизельный двигатель с турбонаддувом и промежуточным охлаждением воздуха. Рабочий объем – 12,98 л, мощность 1100 л/с, крутящий момент 4500 Нм. Коробка передач – автомат.
— Сергей Вязович задавался вопросом: «Что поставил «КАМАЗ-мастер», что я не могу их догнать?» Вы ему говорили?
— С амбициозными соперниками соревноваться всегда интереснее. Сергей очень внимательный гонщик, всегда обращает внимание на все мелочи и детали. Мы с ним немало гонок проехали вместе, общались с ним, и он был уверен, что его машина быстрее. И он, возможно, просто не ожидал, что новый КАМАЗ будет конкурентным, более быстрым. Так получилось, что мы сразу удачно попали в первоначальные настройки. Возможно, сказалось и то, что в первые дни все пилоты осторожничали. Сергей потом приходил к нам, задавал много вопросов, вроде и сам делился информацией, но всегда есть конкуренция конструкторских отделов и откровенности здесь ни к чему.
Да, мы сделали такую машину первыми. И это был непростой процесс. Мы же сами всё испытываем, проектируем, находим какие-то вещи, которые возможно внедрить. Вся информация стоит очень больших ресурсов, напряжения конструкторской мысли и находок наших ребят.
Весь мир следит за новым грузовиком «КАМАЗ-мастер»
— Расскажите читателям, как удается скрыть идеи, когда вся машина на бивуаке открыта постороннему взору?
— Одно дело — увидеть, но важно еще и понять, что и зачем изменено. Можно видеть ход подвески, но по факту сопернику визуальный обзор ничего не даст, потому что нет комплексной информации. Возможно, он поймет логику, но зачастую просто скопировать технические решения нереально.

— Выходит, что пока не проболтаешься, опасаться нечего?
— Да, важно не рассказывать подробно о машине (смеется).
— Вам удалось удивить конкурентов?
— Думаю, что да. Никто не ожидал нашей победы, в том числе и те, кто выступает на «Дакаре», но, не приехав на «Шелковый путь», сидя дома, они следят за нами. Для нас это психологическое преимущество, но и планку снижать нам нельзя. Вижу, что Мартин Мацик построил новый грузовик, де Рой – целых три. Всё серьезно. Не зря Жерар приезжал в Омск, наверняка и за нами наблюдал.
— Из-за отмены монгольской части «Шелкового пути» вам не удалось испытать КАМАЗ в песках и дюнах. Как восприняли такой поворот событий?
— Расстроились. Ожидали длинную гонку, в первые дни, по сути, вкатывались в соревнование. Вся борьба должна была развернуться в Монголии, как и проверка грузовика на всех типах покрытия. Мы еще удивились, когда на финише второго спецучастка полицейские спрашивали у нас, куда едем дальше. На ответ про Монголию они еще переспросили, что как мы туда попадем, когда граница закрыта. И действительно, уже вечером на брифинге организаторы ралли объявили об изменении маршрута.
— Куда поедете на тесты перед «Дакаром»?
— Всё будет зависеть от коронавирусных ограничений. В июле глобально в машине что-то поменять не успеем — вся команда работала на пределе, и нам всем нужен небольшой отпуск. А уже к концу сентября мы сможем перестроить машину, протестировать ее, например, в Казахстане. Там разнообразная трасса с песками, каменистыми участками, длинными дистанциями.
— Сомнений в выступлении этого КАМАЗа на «Дакаре» у вас нет?
— Никаких. План намечен, и он будет выполняться. Тем более после позитивного результата на «Шелковом пути» все с нетерпением ждут, чего нам удастся достичь на Аравийском полуострове.
— В январе будет один новый грузовик, или успеете построить еще?
— Теоретически всё возможно. Не готов сейчас говорить на эту тему, так как должно быть общее взвешенное решение руководства завода и команды. Все же построить новый автомобиль за три месяца требует большого объема работ. Важно понимать, что не все комплектующие есть в наличии, и эта машина поедет на гонку фактически из цеха. Скорее, будем доводить до ума нынешний грузовик.

— Кто из коллег пилотов по «КАМАЗ-мастер» садился за руль вашей машины, чтобы сравнить ее со своей?
— Пока никто. Но, думаю, в ближайшее время это произойдет. Нужно еще подвеску улучшить, мы сами не все знаем про свой автомобиль. Глобальных проблем на «Шелковом пути» не было, всё прошло в штатном режиме.
— Это же редкость, чтобы всё сложилось идеально. Обычно «болячки» вылезают сразу.
— Так вышло. Мы все болячки постарались устранить дома, а машина в гонке показала себя хорошо. Но нужно понимать, что дистанция ралли была короткой. Мы не собрали всю информацию, а для этого надо проехать еще не одну тысячу километров.
— Как вы опишите новый КАМАЗ?
— Современный, спортивный и быстрый. Первые наброски дизайна были в стиле Hot Wheels, но пришлось упростить. Элемент игрушечности во внешнем виде отмечают многие, плюс черные вставки на кузове.
— Дизайн придумали внутри команды?
— Все предыдущие версии делали в «КАМАЗ-мастер», а в этот раз нашли дизайнера. Это молодой парень, который теперь уже работает в команде. Он проделал большую работу, вместе перебрали огромное количество вариантов. Месяца два шло обсуждение дизайна, и зимой руководитель команды Владимир Геннадьевич Чагин подписал проект. Но, повторюсь, он еще будет меняться.
— В век интернета утечек не встречалось. Как удалось сохранить тайну о машине?
— Картинок было много, и не было до конца понятно, какая будет итоговой. У меня тоже был набросок дизайна, но и я не понимал, какой вариант будет принят. Делились информацией в узком кругу, старались не выносить наружу ничего. Даже ребята в цеху не знали, что получится в итоге. Когда им приносили сложные чертежи и изображения, они были в шоке от того, что мы все делаем. Саму машину полностью собрали буквально перед презентацией, которая состоялась 25 июня и произвела настоящий шок. Встречались фотографии, сделанные по пути на полигон, но тогда грузовик не был собран полностью, был без ливреи, и никто не знал, что это за машина.

— Вязович в составе «КАМАЗ-мастер». Это фантастика?
— Скорее всего. У нас нет такой практики, чтобы люди переходили из команды в команду. Хотя в Европе такие случаи происходят. Сергей – лидер своего коллектива, там построено все вокруг него. Здесь же придется быть одним из, считаться с остальными. В «КАМАЗ-мастер» решения принимаются коллегиально.
— Слова белоруса, что для вашей команды эта гонка стала неудачной, потому что он опередил шесть грузовиков «Синей армады» и уступил лишь новой машине, подстегивают?
— Если посмотреть на мониторинг, то многие наши ребята на отдельных участках ехали быстрее Сергея, просто где-то мешала пыль, узкая дорога и прочие обстоятельства. Гонка получилась коротковатой, и не все смогли отыграть задел, созданный Вязовичем на первых этапах. И Антон Шибалов мог оказаться впереди, просто не хватило времени. Уверен, наши предыдущие модели могут ехать быстро, и не нужно ничего списывать на новый К5. Фактор человека за рулем по-прежнему остается одним из важнейших в гонках.

— Богдан Каримов в свои 23 года дебютировал на ралли «Шелковый путь» за рулем КАМАЗа. Что скажете о коллеге по команде?
— Он очень скромный парень. И он молодец, делает свое дело. У него есть боевая хватка, Богдан заряжен на работу. Мы ему подсказываем, он делится проблемами. Для него все еще открыто, ему надо ехать и прогрессировать. А скорость и опыт придут, когда полностью почувствует грузовик, его уровень сразу вырастет, и заметить не успеет. У Богдана и штурман молодой. Это экипаж на вырост, который ждет хорошее будущее.
— Конкуренцию чувствуете?
— Безусловно. В нашей команде много перспективных ребят, которые со временем сменят наше поколение. Они все амбициозные. Как и мы.