Легендарный вратарь Николай Хабибулин — о новой работе, эфирах со звездами и лучших матчах в карьере
В июле прошлого года легендарный российский голкипер Николай Хабибулин стал тренером вратарей всех сборных России. С тех пор Хабибулин успел дебютировать на молодежном чемпионате мира, а нынешней весной напомнил о себе, запустив собственный канал с соцсетях, на котором ведет эфиры с отечественными хоккейными звездами. Об этом и о многом другом со знаменитым голкипером, получившим за непробиваемость прозвище «Булинская стена».

Шеф над вратарями
Прошел почти год с тех пор, как вас назначили тренером по развитию вратарей всех сборных России. Как себя чувствуете в этой роли?

Николай Хабибулин: Мне очень нравится то, чем я занимаюсь. С одной стороны, я — полноценный тренер вратарей в олимпийской и молодежной командах. С другой, держу коммуникацию с тренерами сборных других возрастов, участвую в лагерях развития, попадаю на какие-то сборы. Мне и с тренерами интересно общаться, и с вратарями: подсказывать что-то, делиться информацией. Можно сказать, у меня шефство над молодежью и в то же время над ее наставниками. Жаль, что из-за пандемии и молодежка два турнира пропустила, и юниорский чемпионат мира отменили. Обидно за ребят. Команда хорошая подобралась там, был реальный шанс выиграть золото. Но, надеюсь, когда все придет в норму, будем работать дальше, больше контактировать. Я себе такую задачу обрисовал: вратари должны у нас штамповаться, как на конвейере. Чтобы когда чемпионат мира начинался, тренеры голову ломали, кого взять на турнир.

Тренеры вратарей в разных сборных должны придерживаться какой-то единой линии или приветствуется плюрализм?

Николай Хабибулин: Понятно, что когда тренер вратарей работает в клубе, он больше может дать с технической точки зрения. В сборной турниры более скоротечные, здесь должны быть некие стандарты, хотя импровизацию никто не отменял. Каждый видит что-то по-своему. Это нормально. Но очевидно, что упор должен делаться на психологию: нужно правильно настроить вратаря, где-то расслабить его. Если я слежу за тем или иным возрастом, мне интересно услышать от тренера, который с ним работает, как тот или иной вратарь реагирует на конкретные ситуации. Затем мы обмениваемся мнениями, что в данном случае можно предпринять.

Считается, что тренер должен убить в себе игрока. У вас это уже получилось?

Николай Хабибулин: Наверное, игрок все еще жив. Какие-то вещи по-прежнему пропускаешь через себя. Думаешь, как бы поступил на месте того или иного вратаря. «А я бы вот так сделал», — говоришь про себя. Но с опытом это должно уйти. И ты будешь концентрироваться именно на голкипере, которого тренируешь.

Что дал вам молодежный чемпионат мира, первый ваш турнир в качестве тренера вратарей?

Николай Хабибулин: Это колоссальный опыт. Одно дело сидеть на трибуне и что-то там подсказывать, и совсем другое, когда ты сам принимаешь какие-то решения. Абсолютно разные вещи. А если еще учесть, что турнир довольно быстрый и ответственность огромная… Многое для себя почерпнул: кого лучше ставить на ворота в той или иной ситуации, когда лучше человека поменять. Есть масса вещей, которые невозможно понять, пока через это не пройдешь. На некоторых матчах старался быть спокойным — я ж не могу показать, что волнуюсь, — а сам стою, ноги реально дрожат. Блин, думаю, да что такое. Даже не представлял, что со мной так может быть. Надеюсь, что в следующем году уже спокойнее будет.

Я себе такую задачу обрисовал: вратари должны у нас штамповаться, как на конвейере. Чтобы тренеры голову ломали, кого на чемпионат мира брать
По неофициальной информации, Игоря Ларионова, с которым вы трудились на этом МЧМ, уже утвердили на должности главного тренера «молодежки». Вы-то в тренерском штабе остаетесь?

Николай Хабибулин: Пока мне никто ничего другого не говорил, поэтому все как прежде. Мы с Игорем созванивались, прошлись по составу: что, кто, где. Наметили план работы.

Есть мнение, что рановато Ларионову доверили бразды «молодежки». Мол, может не хватить тренерского опыта…

Николай Хабибулин: Думаю, эту нехватку Игорь компенсирует своим колоссальным жизненно-хоккейным опытом.

Но даже если возникнут вопросы, для Ларионова не проблема снять трубку и набрать людей, которые могут подсказать. Уверен, что у него все получится. Идеи, которые Игорь озвучивал на том же чемпионате мира, мне очень нравятся. При этом не сомневаюсь, что со стороны игроков он будет пользоваться огромным уважением. Какая у него была хоккейная жизнь, чего он достиг… К нему будут прислушиваться.

Сами должность главного тренера команды на себя не примеряли?

Николай Хабибулин: Пока смотрю со стороны. Наверное, для этого нужно обладать определенными качествами. Впрочем, когда я доигрывал последние годы карьеры, меня периодически спрашивали, не хочу ли я поработать тренером вратарей, и я отвечал: «Да никогда в жизни». И что мы видим? Я тренирую вратарей, а главное, мне это нравится. Так что теперь не буду отрицать никакой возможности. Но пока мне нравится то, чем я занимаюсь.

Со стороны кажется, что наша вратарская школа сейчас в порядке. В НХЛ сразу несколько российских голкиперов на видных ролях. Что еще тут можно улучшить?

Николай Хабибулин: Раз в три-четыре года у нас всегда будут появляться парни высокого уровня. Чего я хочу добиться, чтобы не было такого: один вратарь — суперзвезда, а потом пропасть. Пусть суперзвезда будет, но моя задача сделать высоким общий уровень. Есть ребята, которые схватывают на лету, многое сами подмечают, их, что называется, главное не испортить. А есть такие, которые вроде бы в порядке, но им нужно дать что-то еще, чтобы они кем-то стали. Вот их надо подтягивать.

Этим летом в НХЛ уедет еще один россиянин Илья Сорокин, который должен подписать контракт с «Айлендерс». Как оцените его перспективы?

Николай Хабибулин: Много наблюдал за Сорокиным. Лично мне было очевидно, что на некоторых матчах Илья откровенно скучает. Реально складывалось ощущение, что для него все происходит словно на замедленном повторе. Парень перерос уровень КХЛ, пришло время попробовать ему силы за океаном. Возможно, потребуется какое-то время на адаптацию: сами понимаете — язык, размеры площадки, скорость игры. То, что в «Айлендерс» играет Семен Варламов, который в НХЛ уже давно, — это плюс. Семен должен помочь. Два русских вратаря в одной команде — ничего страшного. В том же «Нэшвилле» — два финских голкипера, и нормально. Помню, когда-то мы со Шталенковым в одной команде были. Сейчас в НХЛ к этому спокойно относятся.

А что, когда-то по-другому было?

Николай Хабибулин: В конце 80-х — начале 90-х европейцу нужно было быть реально на голову выше, чтобы тебе давали игровое время.

Вы эту тенденцию успели застать?

Николай Хабибулин: Мне было попроще. Когда я приехал в «Виннипег», там уже четверо русских играло. Это тебе не «Филадельфия» где менеджером значился типичный канадец, и приходилось прыгать выше головы, чтобы тебя в состав поставили.

Интересно поговорить с Кросби
В последнее время все большую популярность набирает ваш YouTube-канал, на котором вы провели уже больше полутора десятка эфиров со звездами российского хоккея. Откуда идея?

Николай Хабибулин: Еще год назад мы запустили школу вратарей с онлайн-обучением. Человек покупает курс, заходит по ссылке, получает уроки, отсылает сделанные задания назад. Мы это все оцениваем. То есть это полноценная школа, с обратной связью. Bulinschool называется. Сейчас во время самоизоляции, понятное дело, процесс идет сложнее. Игр нет, катки закрыты, интерес немного упал. Вот мы и решили и себя развлечь и наших подписчиков держать на связи. Не то что бы мы сильно рассчитывали на большую аудиторию, но приятно, что она растет.

Как выбираете гостей, есть ли отказники?

Николай Хабибулин: Мы ведем беседы втроем. Два человека ведут лайв, а еще один следит за вопросами из чата. Приглашение гостей лежит на мне. Зову, тех, с кем играл, хоть как-то пересекался. Или пытаюсь достать телефон тех, с кем, по моим ощущениям, мог бы получиться интересный разговор. Что касается отказников, есть пара человек, но они пока на паузе. Надеюсь, со временем и их уговорить.

Гол Свечникова назван лучшим моментом сезона НХЛ
От каких эфиров получили наибольшее удовольствие?

Николай Хабибулин: Когда все это планировали, мы хотели, чтобы эти разговоры были не только развлекательными, но и информативными. Мы же делали это в первую очередь для действующих и потенциальных учеников нашей школы, для их родителей. Хотели показать, как это все происходит, хоккейную жизнь изнутри. Как люди приходят в хоккей, что с ними происходит, с какими трудностями они сталкиваются. В самом конце обязательно просим, чтобы гость что-нибудь нашим ученикам посоветовал. Лично мне особенно понравилось, как легко прошло с Андреем Николишиным и с Дарюсом Каспарайтисом.

Если бы была возможность пригласить абсолютно любого хоккеиста, кого бы позвали?

Николай Хабибулин: Было бы очень интересно пообщаться с Сидни Кросби из «Питтсбурга». Наслышан о том, как он относится к хоккею. Узнаешь иную историю о нем, и не верится, что так действительно бывает. Как он в 11 лет понял, что ему нужна специальная физическая подготовка, погрузился во все эти детали. Просто интересно, как он до всего этого дошел. Еще было бы любопытно пригласить Славу Фетисова с Игорем Ларионовым. Из иностранцев позвал бы Петера Форсберга или Яромира Ягра.
н
Еще немного про вашу школу. Если я правильно понял, курс рассчитан примерно на полгода? Чему за это время можно научить?

Николай Хабибулин: Мы не пытаемся заменить тренировки. Наша цель научить технике. Техничный вратарь более эффективен. Наши тренировки можно делать в любое время, наряду с командными упражнениями, к примеру. Есть курсы тренировок на земле, советы по питанию. Даже если ты уже обладаешь какими-то знаниями, всегда можно повысить свой уровень. Сейчас огромное количество информации в сети, смотришь и поражаешься, что люди вытворяют. Много неправильных вещей, которыми можно просто себя угробить. Мы постарались как-то систематизировать информацию с учетом моего опыта. Опять же, есть тренеры из небольших городов, которые вообще не знают, как работать с вратарями. Они тоже могут приобрести наш курс. Мне кажется, это значительно упрощает процесс.

Хотел стать, как Третьяк
Сейчас многие вдохновляются вашей игрой, а вы, как сами неоднократно признавались, в хоккей пошли из-за Владислава Третьяка. Кстати, помните, как он играл?

Николай Хабибулин: К сожалению, не помню. Зато помню, что родители у меня очень любили хоккей, и фамилия Третьяка у них не сходила с уст. И тогда я решил, что тоже хочу стать, как Третьяк. Собственно из-за этого и начал заниматься, и номер у меня всегда был 20-й.

Еще вы говорили, что сразу решили стать вратарем? Неужели никогда не думали сменить амплуа? Например, из-за страха шайбы…

Николай Хабибулин: Раньше форма вообще была скромная. Нагрудник был скорее похож на телогрейку, все пробивалось. Не было наколенников под щитки, трусы, как у игроков были, и так далее, но мне нравилось играть в воротах. И все же одно время я реально побаивался шайбы. Помню случай, мне лет 12 было, когда что-то вообще на меня нашло, и прямо совсем стал бояться. Идет матч, игрок заезжает, замахивается… Я сел, глаза закрыл, а он бросил низом, чуть выше щитка, и шайба мне прямо в колено. Боль, все, а я сижу и думаю: шайба летит низом, так какого черта ты сел и глаза закрыл? С открытыми глазами ты хотя бы можешь попытаться среагировать или на крайний случай увернуться. Вот с того момента начал заставлять себя следить за шайбой, реагировать на нее. Но не убирать себя с линии броска, глаза не закрывать. Постепенно переборол себя. Хотя не могу сказать, что страх прямо совсем исчез. В той же НХЛ, когда иной защитник подъезжает на ползоны и замахивается, конечно, страшновато. А у некоторых еще клюшка особым образом загнута, чтобы бросок был верхом. Ух.

Помните, когда прилетало больнее всего?

Николай Хабибулин: Таких случаев несколько было. Однажды на тренировке Алексей Яшин мне попал. Я тогда раковину то ли забыл надеть, то ли поленился… Хорошо, что мы еще детьми были, но получил, будь здоров. Опять же, когда в горло шайба прилетела, не очень приятно было. Помню еще на разминке в «Чикаго» неудачно подставил блин, так шайба мне под него залетела и палец сломала. Ничего, мне его обмотали, я потом еще матч отыграл.

Странным себя не считаю
Ваш одноклубник по «Эдмонтону» Тэйлор Холл как-то назвал вас самым недопонятым игроком в истории НХЛ…

Николай Хабибулин: Слышал такую фразу. Интересно, как она звучала на английском языке. В игровом плане лично я никакой недопонятости не чувствовал.

Может, он имел в виду, что вас недооценивали?

Николай Хабибулин: Мне тяжело это комментировать. Должен быть взгляд со стороны. Не люблю сам себя оценивать. Кто-то другой должен это делать.

Бытует мнение, что вратари — люди с причудами. У вас бывали моменты, когда ваши поступки объяснялись вашим амплуа?

Хоккеист СКА Лехтеря перешел в «Спартак»
Николай Хабибулин: Особенно по молодости такое случалось. Причем совершенно неважно, что ты делаешь. «Да он вратарь, все с ним ясно». Молчишь — да он вратарь. Говоришь — ну понятно, он вратарь. Но я себя никогда каким-то особенным или странным не считал. Перед игрой, конечно, старался концентрироваться, отходить от всех этих шуточек, разговорчиков. Но это я такой. Тот же Мартин Бродер мог до последнего со всеми смеяться, а потом выходить и играть. Наверное, доля правды в этих разговорах про вратарей есть. Все-таки должен у них быть особый склад характера.

В 2010 году вам пришлось провести в тюрьме 30 суток за вождение в нетрезвом виде. Не напрягает, что до сих пор в каждом интервью вам припоминают этот случай?

Николай Хабибулин: Если кто-то хочет об этом знать, не вопрос, расскажу. Если мой рассказ хотя бы одного человека убережет от ошибки, значит, все уже не напрасно. Понятно, что ошибка была, я ее совершил, никуда от этого не денешься. Лично я извлек свой урок извлек.

Про бытовые трудности вы рассказывали. А что было самым тяжелым с моральной точки зрения?

Николай Хабибулин: Когда играешь в НХЛ, все эти истории пристально освещаются. Особенно в Канаде. Если игра не пошла, тебе сразу все твои огрехи припоминают, мол, ну да, это все из-за тюрьмы. И все это пишут, пытаются под кожу залезть. Помню, еще бывало с «Эдмонтоном» в «Калгари» приезжаешь, так тебя там плакатами специфическими встречают. Оставалось только пытаться абстрагироваться. В какой-то момент пришел к тому, что если постоянно оглядываться назад, жить очень тяжело.

Хоккей снится только с тренерской точки зрения
Сейчас вы работаете на ФХР, а было время, когда чуть ли не враждовали с ней. Из-за этого ни разу не сыграли на чемпионатах мира, не поехали на Олимпиаду в Нагано, пропустили Кубок мира-2004. Неужели все было так плохо?

Николай Хабибулин: То, что происходило тогда, и то, что есть сейчас, — это небо и земля. Просто для примера: на Кубок мира-1996 в Северную Америку мы летели из Москвы экономом, хотя деньги выделялись под бизнес-класс. Куда они делись, никто не знает. И так было во всем. Сейчас такого нет. Для игроков создаются условия. Я на взрослых чемпионатах мира не был, но говорят, гостиницы топ-уровня, питание — топ-уровня. Все как надо. Перелеты — чартерные самолеты. Все сделано для того, чтобы хоккеист мог сосредоточиться на своей работе. Если говорить о молодежном уровне, мне вот какая деталь понравилась. В наше время, в 80-е, пока в сборную железобетонно не попадешь, тебе ничего не выдавали, ни костюма, ничего другого. А тут ребята приезжают, им какой-то комплект выделяют, сумку, майку, еще что-то. Парень может потом и не поехать никуда, но он будет чувствовать себя частью целого под названием сборная России. Еще мне очень импонирует программа «Красная машина». Понятно, что какие-то вещи нужно дорабатывать, но у тех же тренеров в глубинке уже есть возможность следовать некой единой системе. Это уже здорово.

Тем не менее до Игр-2002 в Солт-Лейк Сити вы доехали. Олимпиада началась для вас с того, что после матча с белорусами вас под капельницей откачивали, так?

Николай Хабибулин: Капельницу ставили от обезвоживания. В «Тампе» и «Чикаго» что-то подобное уже со мной случалось: организм легко терял воду, начинались судороги. Поговорили со специалистами, после чего стали добавлять мне какие-то вещества в воду, таблетки специальные давать. Что касается Олимпиады, там же еще напряжение от первого матча. Хоть и с белорусами. Игра получилась так себе. На катке — жара, плюс высокогорье. И вот прихожу я в раздевалку, а у меня судороги. Все уже разъехались, а я все пытаюсь расслабиться. В одном месте проходит, выскакивает в другом. Потом уже просто на пол лег, и тогда уже мне поставили капельницу. Простой водичкой мне не поможете, говорю… Два литра мне влили тогда, я встал и пошел. На ужин последним приехал (смеется).

А в четвертьфинале случился тот самый легендарный матч против чехов, в котором мы героически удержали победу 1:0. Какие картинки с той игры встают перед глазами в первую очередь?

Николай Хабибулин: Наверное, две. Одна, когда мы играли втроем против пятерых, на дальней штанге стоял Роберт Ланг, он бросал, а я в падении ловить пытался и, по-моему, даже поймал. А вторая картинка: вбрасывание у наших ворот на последних секундах. За мной еще Дарюс Каспарайтис стоял, страховал. Реально там стелились, чтобы победу сохранить.

Это самый главный матч в вашей карьере?

Николай Хабибулин: Поместил бы его в топ-3. Еще один запомнился, когда в 1996-м мы играли против «Детройта» с русской пятеркой. Это был мой последний сезон в «Виннипеге». Мы проигрывали серию 1:3, была пятая игра в Детройте. Нас все со счетов списали. А мы приехали и выиграли 3:1. Хотя нас перебросали по броскам, как сейчас помню, 19:52. Помню, после этого матча вернулись домой часа в три ночи, а в аэропорту нас встречала огромная толпа болельщиков в белом, очень трогательно было. А еще я бы отметил седьмую, победную игру в финале Кубка Стэнли за «Тампу». Работы тогда было немного, но сама значимость матча. Правда, в конце при счете 2:1 пришлось вступить в игру. Потом не раз прокручивал тот момент, думал, а что если бы не спас. Конечно, стараешься эти мысли отгонять, но они сами приходят.

А какой матч предпочли бы не вспоминать?

Николай Хабибулин: Таких хватало. Один — это поражение от американцев на Кубке мира-1996 в Нью-Йорке. Я там просто безобразно сыграл. Еще была игра против «Айлендерс», когда мне за два периода восемь шайб накидали. Меня тогда поменяли: обида была такая, что я даже расплакался. Хочется такие матчи забывать.

Не снятся они вам?

Николай Хабибулин: Мне вообще хоккей в последнее время почти не снится. А если снится, то уже с тренерской точки зрения.

Какой матч по эмоциям поставите на первое место: дебютный в карьере, в НХЛ или за сборную?

Николай Хабибулин: Первый матч в карьере мне даже и не вспомнить. Что касается сборной, когда свитер с гербом надеваешь, это совершенно особенные эмоции. Даже в товарищеских матчах это чувствовалось. Дебют в НХЛ — тоже отдельная история. Меня выпустили в третьем периоде: мой «Виннипег» играл с «Анахаймом», проигрывал 1:4. Мне бросили два раза, не забили, но как коленки тряслись, я запомнил.

Самый красивый гол, который вы пропустили? Бывает же такое, что голкипер пропускает и аплодирует…

Николай Хабибулин: Помнится, играли как-то с «Миннесотой». Знаете, иногда во время буллитов некоторые игроки раскручиваются на 360 градусов и бросают. А тут игрок той команды то же самое в игре сделал. В игре это значительно сложнее провернуть, чем в буллитах, когда тебя никто не преследует. Я ему, правда, не аплодировал, зато было дикое желание отрубить ему голеностопы.

Чемпионат мира по хоккею в Швейцарии не будут переносить на 2021 год
В этом сезоне наш Андрей Свечников дважды забил, занеся шайбу на крюке клюшки из-за ворот. А что, если бы на воротах стояли вы?

Николай Хабибулин: Могу сказать только за себя: меня бы это выбесило. Одно дело, если мне так забивает Яромир Ягр, который отыграл с 10-15 лет. Но если ты ветеран, а тебе выходит и забивает новичок да еще таким образом… Лучше мимо ворот потом не проезжай.